а как справляться со всякими чудищами. Допустим, на той же демонологии по большей части изучали изгнание исчадий ада или же исцеление одержимых! Благое дело…
Что касается Джильды, то с ней постоянно происходили нелепые странности. То вдруг напортачит в магии призыва, и откроет врата для клубка похотливых тентаклей. Прежде чем демона изгнали, он успел изнасиловать Джильду. В другой раз она ошиблась в расчётах и нахимичила зелье, от которого впадаешь в неудержимую страсть. Сама же его выпила, и после носилась по всем этажам, в любовном порыве кидаясь на каждого встречного студента. Или вот случай… Нечаянно призвала из преисподней желеобразную массу, которая проглотила Джильду и успела хорошенько помять в своей утробе. Такие курьёзы до того часто обрушивались на Джильду, что многие заподозрили, будто она намеренно учиняет их. И специальность демонологии выбрала только для того, чтобы совокупляться с обитателями ада.
Немудрено, что для студентов-стихийников Джильда стала излюбленной целью для насмешек. Её прозвали адской шлюхой и не скупились на другие оскорбительные прозвища. Но одними словами дело не ограничилось. То с неё волшебством платье сорвут, то подсунут на стул невидимое дилдо, на который она с размаху сядет под всеобщий смех, или в столовой в еду подсунут сперму тролля…
— Вот вам и благородные волшебники, — съязвила Рамми. — Ходите, раздувшись от важности; рядитесь в красивые одежды, гордо сыплете умствованиями. А по сути такие же вы, как и пройдохи из грязных трущоб: толпой травите других. Уличные негодяи разве что не так изобретательны в мерзких издевательствах, как вы.
— Хотела бы я рассказать вам больше полезного, — вздохнула Лабдорис. — Что-то такое, что помогло в противостоянии с культом, да вот больше ничего о Джильде не знаю.
— Скажите, есть ли возможность изгнать Лакхесис из принцессы? — угрюмо спросил Ансгар.
— Не могу сказать, — честно ответила Лабдорис. — Можно исцелить одержимого так, чтобы его сознание сохранилось в целости. Но если вселился высший демон… Не исключено, что он сжёг душу принцессы.
— Сжёг там или нет, но это слишком далеко зашло! — замахала руками Лисий Хвост. — Мы подвязались спасти принцессу из лап культа, но речь не шла о том, чтобы противостоять одной из владычиц ада! Да, наша работёнка всегда связанна с опасностью, со смертью, но… Я не хочу обратиться в одержимую или быть до смерти затраханной во все щели! Прости, Ансгар, но это выходит за рамки контракта. Предлагаю оплатить часть затрат и на этом нам с тобой разойтись.
Все с поникшим видом уставились в землю. Сидмон робко положил руку на плечо друида, но слов утешения не нашёл. Хмурился Брук, вспоминая последние схватки. Он бы предпочёл сражаться с более «честным» и понятным врагом, чем с похотливыми демонами или бесноватыми. Вслух никто ничего не сказал, но почти все были в чём-то согласны с тирадой Рамми.
Кроме Хильды.
— Я магических факультетов не заканчивала и демонологию не постигала, — жрица встала. — Но об адских порождениях кое-что да знаю. Их алчность неуёмна. Они пытаются захватить как можно больше, самыми подлыми методами сокрушая любые препятствия. А тут не просто демон. Случилось ужасающее: в наш мир вторглась одна из владычиц ада! Сегодня Бабель, а завтра она расширит свою власть на соседние земли. Послезавтра настанет черёд отдалённых краёв. Она будет создавать тайные ячейки культа, чтобы таким же путём захватить другие города и даже целые королевства. Если вы надеетесь сбежать как можно дальше, то знайте, что отныне демоны способны проникнуть даже в самые дальние части света. Почему бы Лакхесис не обратить племена северных земель, откуда родом Брук? Из варваров получатся отличные одержимые: мощные, выносливые, крепкие!.. Лабдорис! После всего того, что Джильда натерпелась в магической академии, я уверена, что она только и мечтает о том, как бы сжечь её дотла!.. Мы уже убедились, что культ способен находить хорошее пристанище в городах. Так что не надейся, Рамми, что полумрак трущоб послужит тебе укрытием! Хотите вы этого или нет, но теперь прорыв демоницы в наш мир — общее дело! Не получится отсидеться, необходимо противостоять напасти, пока она не разрослась!
— Это всё, конечно, очень вдохновляюще и верно, — без особого энтузиазма сказал Сидмон Зверолов. — Но что ты предлагаешь, Хильда? Как бороться с высшей демоницей?
— Мы должны отправиться в мой храм, — решила жрица. — Там наверняка подскажут, каким способом сразить Лакхесис.
11 Глава — Голые статуи и прошлое Хильды
С каждым днём Спасатели поспешно удалялись от Бабеля. И каждый день вместе с беженцами их настигали дурные слухи о том, что демонической порче подвергся не только город, но и окрестные селения. Поговаривали, будто культ призывает уже не только инкубов и суккубов, но и вполне боевых демонов: гончих ада, рогатых громил и огненных ящеров. Если слуги Лакхесис неутолимо жаждали разврата, то эти монстры желали разрушения и убийства. Они опустошали деревни и сжигали их дотла с такой ужасающей злобой, какую неспособна показать любая человеческая армия, что вторгается в чужие владения.
Когда же Спасатели прибыли в Нхасу, — город, в котором был храм богини света — пошли совсем мрачные вести. Оказывается, ячейки культа промышляли не только в Бабеле. В других городах инкубы и суккубы, заблаговременно проникшие в бордели, соблазнили много народа, — среди которого и простолюдины, и солдаты, и благородные, и прочие влиятельные персоны — завладели его волей. Повторилось всё то же самое, что и в Бабеле, но только с меньшим размахом: безудержные оргии где попало, в которых часть людей с такой самоотдачей окунулась в разврат, что погибла от истощения, а другая часть стала бездушными рабами культа.
Целое королевство пало от вторжения демонов. И теперь воинственные полчища ада двигались дальше, по направлению к Нхасе.
— Но пока всё это далеко от священного города! — сказал Дед-Хмель, неспешно прогуливаясь по его улицам. — Жителям кажется, будто беды и потрясения — они где-то там, далеко, словно в ином мире. И никогда не коснутся благословенной Нхасы, что хранима богиней света — Имоджен. Ох, по-детски наивное заблуждение… Впрочем, пока ещё можно безмятежно наслаждаться здешними красотами, ибо город сей не
